Slaviri132
Красота!Такие позитивные зимние кадры!

Каким шумодавом пользуетесь?

А у меня что-то не получается особо им шумодавить.

Никонисты что-то больше отмалчиваются,в подполье ушли....хотя,знаю,есть у этих никонистов ,что показать и рассказать.Подождем,может все-таки появятся наконец-то в студии!

Чёрная Вода
Красиво очень.
На мой взгдяд,удачный опыт!Я только  фото под спойлер убрала,как небольшое отступление от темы анималистики,надеюсь,Вы не против?

Тася
Хорошие у Вас снимки,в плане того,как Вы видите то,что снимаете.Много удачных кадров.
Удачи Вам в ремонте фотика.
Яло
У каждого свои представления о неплохом качестве. "Чайнику "зеркалка тоже не помешает

Не знаю,у меня все копируется.
Ага...вот еще Никонист появился

Чёрная Вода
Фотографии очень хорошие Отлично подмечены характеры собачек,композиции подобраны замечательно.Респект!

Нет,меня не будет.Я буду в Саратове со 2 по 29 июля.

Попробуйте обратиться к модератору Ольге.

Хорошая фотография — это не паста карбонара
Интервью с фотографом Паоло Роверси

Роверси — один из самых известных сегодня fashion-фотографов. Он делает фотопроекты для крупнейших мировых брендов и работает с моделями, чье имя тоже превратилось в бренд. При этом умудряется относиться к процессу студийной фотосъемки мистически. Корреспонденту РБК daily ФЕДОРУ АСТАФЬЕВУ таинственный ПАОЛО РОВЕРСИ рассказал о своих взаимоотношениях с реальностью, пространством и Интернетом.

— Что означает для вас как для фотографа участие в нынешней московской фотобиеннале?

— Это удовольствие и честь для меня — участвовать в таком проекте. Я очень рад, что я здесь, в прекрасной компании фотографов. Великих фотографов, которые приехали вместе со мной, чтобы показать свои работы в Манеже. Среди них мои друзья Сара Мун, Питер Линдберг. Для меня это событие — большой праздник.

— Экспозиция, которую вы привезли, называется «Студия»?

— Да. Она посвящена одноименной книге, которую я выпустил, и моей непосредственной работе в студии. Это не только модные фотографии, но и портреты, фотографии ню, снимки студии как рабочего места, объективы, стулья.

— Как вы отбирали работы для выставки? С каких фотографий она началась?

— Мою творческую концепцию и стиль работы можно выразить следующим принципом: все вокруг нас — это портрет. Если я делаю фотографию чашки — это портрет чашки. Если я делаю вашу фотографию — это ваш портрет. Если я делаю фотографию собора Василия Блаженного — это портрет собора. А моя студия — это состояние души, в котором художник и делает эти портреты. Это состояние души стало лейтмотивом моей работы. И для выставки я отбирал фотографии, которые связаны непосредственно со студией.

— Как на вашей нынешней работе сказывается то, что в прошлом вы работали фотокорреспондентом?

— Я не думаю, что работа фоторепортера оказала большое влияние на мое нынешнее творчество. Моя прежняя работа была более приближена к реальности, чем теперешняя. Студия — это своего рода неправильная реальность, театр. Но иногда этот театр ближе к правде, чем моя прежняя работа. Я вообще считаю, что в искусстве гораздо больше правды, чем может показаться на первый взгляд.

— Говорят, вы редко покидаете свою студию. Это правда?

— Это не совсем правда. Я много работаю в студии, мне это очень нравится. Но, конечно, я ее иногда покидаю. В широком смысле слова моя студия — это я сам. Где бы я ни находился, везде есть моя студия. Если я на пляже — он моя студия. Если на Красной площади стою где-то в уголке — там тоже моя студия. Она часть моего воображения, то, как я вижу вещи. Но лучше всего я чувствую себя, конечно, когда нахожусь в моей рабочей студии. Мне гораздо проще там фотографировать.

— Как вы находите моделей для своих съемок?

— Здесь нет какого-то особого принципа. Все определяют мои собственные чувства. Я смотрю на человека и думаю, будут ли связаны с ним какие-то эмоции, получатся ли его фотографии эмоциональными. От человека исходит очень многое: и сексуальность, и добро, и зло, и шарм. Если в человеке есть какая-то тайна, которая может меня заинтриговать, я с ним работаю. Это очень иррационально — все завязано на эмоциях. Я не могу объяснить ни красоту, ни гениальную фотографию. Это очень сложно. Сложно анализировать красоту. И я рад, что она остается для меня тайной.

— А как сделать фотографию брендовой?

— У хорошей фотографии нет универсального рецепта. Это не паста карбонара. В любом искусстве, и в фотографии тоже, большую роль играет случай. Как, впрочем, и в научной работе. У меня мистический подход к фотографии. Я думаю, что она существует для того, чтобы открывать в себе какие-то новые эмоции. Каждая фотография как автопортрет. Когда вы рисуете что-то, или фотографируете, или пишете, вы понимаете что-то и про самого себя. Если фотограф ощутил какие-то новые эмоции, то же произойдет и с его зрителями. Значит, фотография получилась.

— А какие у вас отношения с мультимедийными искусствами? Не считаете ли вы, что будущее фотографии в Сети?

— Я приверженец старой школы. Для меня фотография — это предмет. А не просто какая-то картинка, которая плавает по экрану. Фотография — это бумага, формат, запах, возможность перевернуть и пощупать. Она может быть матовой, гладкой, мягкой. Наверное, любому человеку будет приятнее поставить фотографию его бабушки и дедушки у изголовья кровати, чем рассматривать эту же фотографию в Интернете.

22.03.2010

Источник